В зоомагазин влетел мужчина. Он был то ли нетрезв, то ли просто очень расстроен – в общем, явно не в себе. Продавец, только что собравшийся было почистить клетку амазонского попугая, закрыл дверцу и поспешил навстречу посетителю.
— Чем могу служить? – спросил он, внимательно вглядываясь в расстроенное лицо мужчины.
— У вас Птицы Счастья есть?
— Птицы Счастья? Смотря что вы имеете в виду под счастьем, – ответил продавец.
Мужчина уставился на него долгим непонимающим взглядом.
Продавец был немолод, если не сказать «стар». Такой старичок, в синем халате с эмблемой магазинчика на нагрудном кармане – «Ваше маленькое счастье», так назывался магазин, в сатиновых нарукавниках, а на голове тюбетейка.
— Какая разница, что я там понимаю? – наконец вымолвил мужчина. – Ничего я не понимаю.
Просто у меня была Птица Счастья. А потом улетела. И все.
— А как она выглядела, ваша Птица? – участливо спросил старичок. – Погодите, я сейчас.
Марина! Маришечка!
Из подсобки вышла женщина, на ходу вытирая тряпкой руки.
— Мариша, подмени меня в зале, – попросил старичок. – Я молодым человеком займусь.
Он… особенный клиент.
Мариша молча кивнула и встала за прилавок.
— Пройдемте со мной, так сказать, в недра, – предложил старичок. – Разговор о Птице Счастьяне терпит суеты. Я дам вам чаю, а вы мне все расскажете. Хорошо?
— Хорошо, – вздохнул мужчина, и в глазах его появилось осмысленное выражение. Он послушно двинулся за старичком.
В недрах оказалось тесновато, но уютно. Среди мешков с собачьим кормом, штабелями коробок с кошачьими туалетами и пустых клеток притулился столик с креслами, куда старичок и усадил мужчину.
— Ну вот теперь мы включим чайник, расслабимся и побеседуем спокойно. Побеседуем?
— Побеседуем, – обреченно кивнул мужчина и заплакал.
— Ну-ну, поплачьте, отчего же нет? Слезы – это естественный обмен веществ, выводит из организма соли горя и камни печали. Вот вам салфеточка. А вот и чаек поспел. Вам с сахаром?
— С сахаром, – кивнул мужчина и высморкался в салфеточку. – Прошу прощения, что-то я сорвался…
— Ничего-ничего! Даже у птичек нервные срывы бывают. Еще какие!
— Может быть, у нее тоже этот… нервный срыв? – с надеждой спросил мужчина. – Это же лечится?
— Иногда – лечится, – осторожно сказал старичок. – Вот ваш чаек. С сахаром. Вы мне расскажите,в чем дело, а то для диагноза слишком мало информации…
— Вот фляжка, в ней коньячок, вы в чай накапайте. А то я не могу так…
— Не волнуйтесь, вот, накапал, вы говорите, не останавливайтесь.
— У меня была Птица Счастья, – начал мужчина. – И она улетела. А я без нее не могу. Вот, пожалуй, все.
— Сочувствую, – искренне сказал Старичок. – У меня тоже бывало такое. Очень переживал.
— От вас тоже улетала Птица Счастья? – вскинулся мужчина.
— Нет-нет. Другие птицы. Но тоже – очень, очень редкие!
— Другие – это неважно. Другие пусть летят куда хотят. Даже редкие! Мне Птица Счастья нужна.
Я к ней привык, – мужчина обхватил голову руками и даже застонал.
— А она к вам? – спросил старичок.
— И она ко мне! – горячо уверил мужчина. – Столько лет вместе! Вы и не представляете!
— Но тогда как случилось, что она улетела?
— Дура потому что! – отчаянно сказал мужчина. – Ну где, где она лучше найдет?
И мужчина горестно отхлебнул из своей заветной фляжки.
— Не понял, – приподнял брови старичок. – Лучше чем что?
— Не что, а кто, – поправил мужчина. – Чем я. Помогите мне, прошу вас! Вы же специалист.
— Ну да, специалист, – согласился старичок. – Четвертый десяток лет в зоомагазине работаю.
Ну, давайте, попробуем. А какая она была, ваша Птица Счастья?
— Она… ну, такая! Красивая! Стройная такая. Глаза у нее были… Кажется, карие. И крылья!
Крылья точно были.
— А цвет оперения?
— Ну, я так с налету не могу сказать. Она такая… светилась. Сияла. По первости. А потом…
Не помню! Кажется, серый. Или бежевый?
— Вы вспомните, это же важно! Ну, может, какие-то особые приметы?
— Она вообще была особенная. Только я не помню, в чем там дело. Мы же много лет вместе!
Я замечать перестал. А, да! Окольцованная она была. Кольцо на лапке, да.
— Молодой человек, это вы зря. Когда птиц перестают замечать, они очень расстраиваются и могут даже заболеть. Или улететь. А кольцо на лапке… Это у многих, поверьте.
— Но я же не знал! Я думал, что если она у меня живет, то никуда не денется!
— Но вот делась же… Значит, была причина. Может, ей с вами плохо стало?
— Да почему плохо-то? Как всегда. Я ей крылья не подрезал, ноги не связывал.
Все нормально было, – сокрушенно покачал головой мужчина, вновь отвинчивая колпачок фляжки.
— А как вы ее кормили? Вовремя? И тем ли, что она любит?
— Да она сама кормилась! Я и не вмешивался! Выбирай, что хочешь! Она еще и меня кормила.
— Вы вспомните, может, вы ее чем-то обидели?
— Да я вообще к ней не лез! Свобода полная!
— Может, тем и обидели, что совсем не лезли? Внимания ей мало было, ласки.
— Ну какое ей внимание??? Взрослая же птица была. Должна понимать: я же рядом, на глазах,не с кем-нибудь, с нею!
— Ну, не может же быть, чтобы она вот так ни с того-ни с сего улетела!
Птицы Счастья беспричинно не улетают. Вы должны были заметить, что что-то не так.
Они обычно дают об этом знать, разными способами, длительное время.
А улетают – уже когда совсем невмоготу. Вы ничего такого не замечали?
— Не замечал. Да я и не смотрел, честно говоря. Я приду, рюмочку-другую накачу – и счастлив.
Она по дому порхает, щебечет чего-то, а я и не вслушиваюсь особо. Мне ведь главное что?
Что она дома. Что есть. Вы вот что, каждый день всех своих птиц слушаете, что ли?
— Я – да, каждый день и всех. Иначе какой я хозяин зоомагазина? Мне мои птицы дороги.
Вы меня про любую спросите – все расскажу. Возраст, особенности, привычки, приметы.
Я с ними каждый день разговариваю, чтоб не заскучали, не заболели.
— Но я же не хозяин зоомагазина! Я живой человек. Мне тоже надо как-то расслабляться.
Вот, коньячок, отличное средство…
— Так у вас же Птица Счастья была! Неужели вам ее песен недостаточно было? Для расслабления?
— Ну, недостаточно. Привык я как-то уже к ее песням. Поет и поет. Да я уже и не помню, она вообще-то пела?
По-моему, только чирикала. Щебетала что-то.
— Молодой человек, вы извините, но, по-моему, вы как-то неправильно к вашей Птице относились.
Без должного внимания. Я даже не понимаю, почему вы так переживали, когда влетели ко мне в магазин?
— Как почему??? Разве непонятно??? Она мне нужна!
— А зачем?
— Ну, как зачем? Чтобы счастье приносила.
— А вы, вы не пробовали приносить ей счастье?
— Я? А при чем тут я? Я ей счастье принес, когда в дом взял. Дальше уж пусть она. Для того и брал.
— Вы чай допили?
— Ага, допил!
— Ну и хорошо. Простите, молодой человек, ничем не могу вам помочь!
— Как? Почему? Вы же специалист!
— Ну да, я специалист. Может, у вас еще появится Птица Счастья. Когда-нибудь,когда вы многое поймете и измените в себе. Если захотите узнать, как с ней правильно обращаться– милости прошу, поделюсь всем, что знаю. А пока… И не мечтайте. Не вернется.
— Но почему, почему?
— Я вас внимательно выслушал, и могу вам сказать… Она пыталась дарить вам счастье.
Это ее сущность, знаете ли. Но вы же его просто не берете! Если Птица Счастья превратиласьдля вас в мимолетный фон с эффектом чириканья, о чем говорить?
— И что же теперь со мной будет?
— Ах, голубчик! Вы бы хоть раз спросили, что будет с ней!
— Ну, что?
— А с ней все будет хорошо. Она просто полетела искать того, кто ее ждет. Найдет обязательно!
Вы и не представляете, сколько достойных мужчин ищут свое счастье.
Он проводил мужчину до дверей. Тот размахивал фляжкой и бормотал:
— Ничего, ничего! Я тебя приманю! Я знаю, как птиц приманивать. Невелика наука. Свистульку-манок сделаю…
Проса насыплю… Клеточку почищу… Пожалеешь еще, вернешься! Счастье ведь в чем? Чтоб была! И все…
Старичок захлопнул дверь и повернулся к Марише, стоящей за прилавком.
— Счастье мое, пойди, отдохни! Я там чайник включил, мое сокровище.
Попей чайку, а я пока тут с чисткой закончу. И скоро закрываемся! Хочешь, домой пешком пойдем, прогуляемся?
— Хочу, – расцвела Мариша. – И чайку хочу, и пешком прогуляться.
Мариша ушла в подсобку, а старик прошел к дальнему ряду клеток и открыл одну из них и достал оттуда птицу. Оперение у нее было тусклое, глаза полузакрыты, а вид усталый и даже нездоровый.
— Девочка моя, солнышко, красавица! Сейчас я тебе перышки почищу, водички налью, покормлю.
Настрадалась, милая? Ничего, все уже позади, хорошо, что сюда залетела. Здесь ты поправишься, отдохнешь, засияешь, и голос вернется. Птичка моя, жизнь только начинается!
Птица искоса глянула на него продолговатым глазом и прижалась головой к его ласковой руке.
Старик, похоже, действительно хорошо знал, как обращаться с Птицами Счастья.
