«Истинное мужество в том, чтобы любить жизнь, зная о ней всю правду».
Довлатов
***********
Конфликтуют не мистика с наукой, а конкретные интересы тех, кто воплощает науку или мистику в авторитарных представлениях.
Теперь опишем самые характерные методы достоверного познания жизни
Познание жизни
Есть люди, которые знают обо всем, что их ни спросишь. Чаще это — дети, но немало и взрослых.
Один мой знакомый утверждал, что знания у него возникают сами по себе, по мере появления вопросов. Он не специализировался в тех областях, о которых брался судить, и был уверен, что нужные представления научился черпать в Информационном Уровне Космического Разума.
Но почему-то все его откровения подозрительно соответствовали его собственному, довольно невысокому, уровню образования в этих областях. Нобелевского открытия он выудить из Разума так и не словчился, как я его на это не подначивал.
И, что особенно интересно, в той области, в которой он был действительно неплохим специалистом, откровения не были столь вызывающе удивительными, а выглядели несравнимо более обоснованными и менее революционными. А ведь, казалось бы, вот тут-то и выудить самое ценное из дармового Космоса!
Другая моя знакомая ничего не говорила про Космический разум, но все равно точно знала, что очень скоро все планеты свалятся на Солнце, и люди уже сейчас должны что-то предпринять во спасение цивилизации. Она и вела себя, как бы смотря на наш бренный мир со стороны, не из мира сего.
Позже я все больше сталкивался с подобными людьми и не так давно открыл, что их на свете просто неописуемое количество, и часто они вовсе не молчат, а кричат о своих Знаниях на весь инет. Странно ли, что им не внимают все с открытыми ртами, несмотря на сверхважные вещи, которые они изрекают?
Даже те, кто верит таким людям, как-то сами не спешат использовать всерьез дарованную Истину.
Нет, чтобы хоть кто-то из «просветленных» взял и сумел на деле доказать справедливость внезапно открывшегося им. Но такого не случалось. И те, чья истина действительно чего-то стоит, никогда не признаются, что добыли ее внезапно и не затратив усилий.
Наоборот, даже если действительно ценное решение являлось внезапно, ему всегда предшествовала увлеченная работа по поиску, подготовке, исследованию проблемы.
Но, опять же — самое интересное, что даже серьезный специалист, который совершил немало полезного в своей области, способен в плохо знакомых ему областях, в точности как очень многие, высказывать фантастические, до смешного необоснованные (с точки зрения специалиста) идеи с самым уверенным видом.
Правда, такое случается не часто, это — не характерно для таких людей, но все же проскакивает почти у каждого время от времени И, очень позитивно то, что в важных случаях, когда нелепость высказанного проявляется во всей своей махровой абсурдности, огорчая до стыда автора, тот уже более в этих вещах не торопится со своими суждениями, а проявляет куда большую взвешенность.
Вот это — по сути очень естественное свойство: вовремя учиться на ошибках, корректировать свои представления, а не настаивать на них во что бы то ни стало, — сильно отличает два типа (по отношению к познанию) людей: тех, которые верят безусловно в любимую истину и тех, кто хоть и был в ней уверен, но это не мешает ему изменить свои представления когда они проявляют неадекватность реальности.
Это очень важно и очень симптоматично, настолько, что существует понятие идеи-фикс, которому и соответствует фанатическая верность всех беззаветно любящих некую идею, всех тех, кто активно не желает даже вникать в то, что им неприятно оказывается слышать.
Неприятно не потому, что предмет обладает какими-то особыми негативными свойствами, а потому, что противоречит любимым, приятным идеям (о том, к чему это приводит смотрите в статье «Вера и сумасшествие»).
Человек не может стать специалистом во всем, чего достигла человеческая цивилизация настолько, чтобы иметь собственные, проверенные личным опытом знания, дающие уверенность в их использовании.
О многих вещах он имеет лишь сведения, полученные от других и, без собственной уверенности, — может только верить или не верить им.
В определенной стадии раннего развития существует обусловленная необходимостью передачи опыта предрасположенность к вере более взрослым лидерам (чаще всего родителю). Вместе с пользой она несет и побочный эффект: передача не только полезных, но и бесполезных и даже вредных представлений.
Так передаются суеверия.
На одного действительно продуктивно исследующего мир ученого, сегодня приходится тысячи увлеченных своими идеями-фикс невежд, добросовестно заблуждающихся и просто мошенников.
Для любого человека встает задача доверять или не доверять всем этим теориям, методам, предлагаемым средствам, услугам, курсам самосовершенствования и т.п.
Если бы все эти революционеры чудо-ученые и колдуны были правы, то именно они бы продвигали прогресс со страшной эффективностью. Но этого не может быть просто потому, что все, утверждаемое одним, находится в противоречии с тем, что утверждают остальные (и с наукой тоже, конечно же).
Это становится очевидным, когда начинаешь конкретно разбираться с их теориями.
Есть ли возможность научиться отличать такие теории и методы от научных и заслуживающих доверия?
Да, есть много характерных признаков (о них — ниже), но, самое важное — собственный опыт распознавания, который приобретается при совершенствовании личных способностей к познанию мира.
Этот текст предназначен для того, чтобы прояснить и облегчить этот очень не простой путь. К сожалению (ли ?) нет надежды получить такие представления без усилий, и нет возможности получить эти представления «обучаясь» им.
Нужен игровой уровень заинтересованности, когда не просто осознается необходимость и со вздохом начинается усердная работа, а когда это и в самом деле стало актуально и уже нет другого выбора, как погрузиться в это. Как если бы пришлось жить в чужой стране и полное осознание неизбежности приводит к быстрому и эффективному изучению языка и культуры.
Итак, выбор: жить ли в старом мире расхожих представлений или решиться сменить его на пока чуждый, но с новыми возможностями, очень отличающийся мир?
Если вы решили переселиться то читаем дальше.
Возможно, что-то покажется слишком сложным и ускользающим от понимания.
Заранее выражаю сочувствие и мои сожаления.
Не обязательно совершать сверхусилия для досконального прояснения, это все равно до конца невозможно (как бы кто-то ни высказался, другой поймет во многом по-своему), но общая картина будет постепенно складываться.
Уверяю, что при попытке повторного прочтения покажется, что все воспринимается уже по-новому
В основном этот текст обобщает утверждения и выводы, обоснованные во многих статьях сайта Fornit.
Несмотря на самую разную тематику, в этих статьях есть нечто общее: отношение к способу и уровню познания мира, которое в результате формирует общее взаимосвязанное мировоззрение, основанное на определенном выбранном методе познания.
Цель — показать, почему выбор мировоззрения самым непосредственным образом влияет на понимание всего вокруг, общение с окружающими, возможность не так легко попадать в абсурдные ситуации и нахождение своего места в мире среди людей, что только и может определять цели, приносящие истинное удовлетворение жизнью.
Цель так же — показать в противовес носителям других основ мировоззрений, которые могут в данный текущий момент ощущать себя вполне счастливо, а жизнь им кажется «чертовски интересной и насыщенной».
Но случается, что мелькание интересных событий вдруг более не насыщает жизнь, и оказывается, что она пуста и кроме тех событий ничего, по сути, не содержала…
В любой момент можно оглянуться и спросить себя: а что остается нетленного в результате? Какой след? Какой остаток?
Многим не нужен остаток.
Они живут только текущим моментом и соизмеряют свой уровень притязаний относительно «как все», или живут верой в фантастически другое качество «бытия» после смерти, не задумываясь о том, что не умение наполнять жизнь смыслом «здесь» не возникнет из ниоткуда и «там», а бесконечность пустой жизни — хуже всякого ада.
Это не страшно, что рано или поздно они оказываются наедине сами с собой в звенящей пустоте после жизни пожилого возраста, когда уже не могут получить то, на что способно было их тело и энергия души.
Трагедия в будущем мало волнует в настоящем.
Страшно то, что, будучи людьми, они не способны видеть и понимать как люди, а общение с ними происходит на уровне поверхностных реакций на брошенные фразы, реакций, отработанных так же механически, как походка, реакций, почти полностью лишенных действительного взаимного понимания.
И это взаимное непонимание вырывается, стоит только копнуть чуть глубже в отношениях, проявляясь буквально во всем.
При том, что глубинное самоощущение, основа формирования специфики личностей — у всех одинакова. Что не так просто понять, учитывая, что каждый человек представляет собой не одну, а множество поочередно осознающих себя личностей, каждая из которых специализирует опыт для каких-то определенных условий.
Методами гипноза можно передать управление любой из них, в том числе той, что набирала опыт взаимодействия с миром в детском возрасте. И даже той, что еще не набирала опыт потому, что представляет собой умозрительную модель «в старости»…
При шизофрении осознание случается сразу с несколькими личностями.
Более того, для каждого исследуемого объекта внешнего мира формируется и развивается своя модель, одушевленный он или нет.
Поэтому нет субъективной разницы между одушевленным и неодушевленным, и методами гипноза или другими («измененные состояния сознания» достигаются наркотическим и псевдонаркотическим трансом) можно заставить осознать себя камнем у дороги или даже вообще несуществующим в реальности духом, хоть даже самим Богом.
О сущности и свойствах глубинного самоосознания можно прочитать в разделе про Эго.
Вся жизнь человека буквально с самого рождения это — познание мира очень эффективными методами.
Все, что он делает, тут же оценивается по результату, осознанно, но неизмеримо чаще — бессознательно.
Не всегда выводы очевидны, они бывают спорными и подчас их смысл и значение понимаемыми становятся во сне, когда яркий сюжет смоделирует то, что не было пройдено в реальности, и этот результат не оставит безучастным (только данного человека, остальным его сны неинтересны).
Текущее осознание во время бодрствования — лишь форма прогностической оценки возможных вариантов поведения в небезразличных условиях, во многом схожая по познавательной функции со сновидением, но развитая более специфично у человека.
Коллективное осознание — еще более высокий уровень осознания. И он так же осуществляется по механизму развития сновидений.
Поэтому беседу можно назвать коллективным сновидением.
Поэтому нет таких, даже самых «странных» и «глупых» которые не накопили бы свой жизненный опыт в тех сторонах познания действительности, в которых «умный» оказывается менее искушенным.
Вокруг каждого простираются области, освещенные знанием собственного опыта, в чем-то дальше, в чем-то ближе. Это — освоенные, протоптанные тропинки, пространства познанной жизни вокруг личного Я, простирающиеся к еще не познанному.
И не бывает так, что надежно освоенная тропинка начинается где-то вне всего предшествовавшего опыта, из области непознанного, возникая внезапно и сама по себе, неся готовые знания о сотворении мира.
Но часто сведения о таких местах передаются другими людьми.
Это — пока еще не освоенная территория, ее еще самому нужно пройти. Даже узнать, как готовить плов еще совсем не то, что самому его научиться готовить, узнать, как ездить на велосипеде или водить машину, драться или рисовать — не то, что самому всему этому научиться.
Чего уж говорить о более сложных вещах, касающихся не только движений тела, но движений разума?
(Правда одного без другого не бывает ) Если во сне (или в грезах наяву) приснился способ: что нужно делать, чтобы взлететь и это казалось так убедительно и просто, то наяву это оказывается недостижимым.
Подобные «знания», бывает, возникают далеко не только во сне и кажутся чрезвычайно правильными настолько, что возникает трепетно-волнующее ощущение соприкосновения с Истиной.
И тогда человек изрекает это Увиденное: что мир покоится на трех черепахах или что мир был сотворен непостижимым разумом за несколько дней (не задумываясь, а что означает понятие земного дня для сотворенной вселенной, но и этому запросто находя многозначительно-глубокое объяснение).
Идея кажется ему настолько важной, значимой и глубоко мудрой, что все больше убеждается в бесспорной ее привлекательности, подбирая доводы и аргументы всеми правдами и неправдами.
Такая любимая истина ослепляет и убедить человека в другом становится практически невозможно или очень трудно (примеров подобных диалогов, долгих и бесплодных очень много на форумах сайта Fornit).
Какие бы сведения ни получал человек от других или собственного воображения, протаптывать тропы познания он способен только, начиная от самого себя — от личного жизненного опыта и далее — в сторону непознанного.
Есть две системы описания мира, различающиеся принципиально.
Одна опирается на то внешнее, находящееся вне каждого человека, что хотя всеми людьми и ощущается по-разному, но имеет самое важное общее для любого восприятия: законы влияния свойств одних вещей на свойства других вещей, то, что отражает причинность взаимодействий и отношений.
Разные люди могут по-разному видеть цвет неба и цвет листвы, но никогда не перепутают, что этот цвет относится к ясному небу, а этот — к свежей листве.
Система, которая описывает эти отношения мира, отражающие причинности, оказывается одинаково понимаемой любыми людьми и вообще любыми живыми существами во вселенной ровно настолько, насколько эти живые существа вообще способны прямо или косвенно наблюдать эту причинность.
Эта система описания мира не приемлет ничего такого, что не является строго присущей только описаниям внешнего мира. Для этого ей необходимы методы, позволяющие точно определять это.
Эти методы вполне успешно разработаны и проверены практикой, принесшей все реальные плоды цивилизации, без которых уже не мыслится и даже не возможно человеческое существование на достигнутом уровне культуры.
Это то, что называется научным методом познания.
А носителя этой методологии, которая освоена им и составляет его личный жизненный опыт познания, назовем условно ученым, использующим науку как язык общения — как систему описания мира.
Другая система опирается на личное восприятие, на модели реальности конкретного человека, взявшегося за описание мира только на основе своего личного жизненного опыта.
Она пренебрегает необходимостью инвариантности (безотносительности проявлений) описаний других личностей, а просто предлагает принять другими сказанное так, чтобы оно тоже стало использоваться другой личностью.
Если утверждается и описывается понятие Истины (Добра, Зла, Бога, Любви и т.п.) то другая личность воспримет эти понятия в соответствии со всем своим собственным жизненным опытом и ассоциирует их с этим опытом.
Поэтому никогда подобные понятия у одной личности не будут совпадать с понятиями другой личности. Только при самом общем, поверхностном общении создастся иллюзия взаимопонимания, но стоит копнуть глубже и окажется, что важные детали каждый понимает очень по-своему.
Назовем эту систему условно мистикой.
Самая характерная отличительная черта этой системы — использование в описании мира субъективных, а потому не строго определенных и даже заведомо неисповедимых понятий.
Эта система не предлагает какой-то определенный метод познания мира, а уверяет в возможности постижения истины озарением (просветлением), хотя на самом деле и чаще всего эта «истина» просто передается авторитетом в расчете на безусловную веру в нее.
Поэтому эта система не сделала ничего в плане реальных достижений цивилизации, хотя и претендует на некие духовные достижения, «возвышающие» человека.
Однако, на деле оказывается, что даже самые продвинутые духовные лидеры демонстрируют подчас самые отвратительные человеческие качества и не способность понять ближнего…
(это неизменно проявляется в идейной борьбе и идейных спорах, воплощаясь от элементарного неумения владеть собой до религиозных войн и терроризма),….
а если и проявляют мудрость, то вовсе не проистекающую от неких именно духовных источников, а совершенно естественную и понятную человеческую мудрость, доступную каждому при наличие достаточного жизненного опыта.
Такое происходит по уже отмеченной характерной причине личностной разрозненности, поверхностности понимания и личного толкования буквально всего, что составляет мистическое описание мира.
Однако, даже на уровне разрозненности личного понимания, с помощью традиций, ритуалов и других рефлекторно отрабатываемых поведенческих актов, возможно создание общей культуры сосуществования, обеспечивающей взаимопонимание на этом поверхностном уровне, который считается не совсем этично и не совсем безопасно нарушать, пытаясь углубить взаимопонимание.
Все такие попытки, как правило, выливаются в неприятные споры, ничем не заканчивающиеся потому, что нет ничего объективно представляющего чью-то точку зрения в заведомо неопределенных понятиях.
Поэтому любая мистика, и, особенно, представленная организованной формой (религия, секта), всегда была против таких попыток познания и вообще против любых попыток познания, касающихся религиозных истин и всегда настаивает на безусловной вере в эти истины, объявляя эту веру, блокирующую возможность развития собственного понимания, самым наивысшим достижением духовности.
Отсюда и проистекает непримиримая вражда с наукой, односторонняя потому, что наука принципиально не занимается опровержением религии, (не нужно путать науку с формой мистического учения — атеизмом).
Предметом науки может быть только то, что существует объективно.
При этом предметной областью науки вполне могут быть субъективные и религиозные, реально существующие явления. Любые достижения науки теснят области, ранее занятые религиозными понятиями и поэтому религия не может мириться с наукой, как бы она об этом не заявляла.
Исторически вначале была только одна система описания реальности, предназначенная для передачи понятий и представлений одной личности другим, которую назвали философией.
Ее метод был обоснован Аристотелем (так и называется Метод Аристотеля ).
Фактически, такие понятия не содержат достаточной привязки к реальным свойствам существующего вне отдельных людей, они не были в достаточной мере определены этими свойствами, и поэтому каждый привносил в них собственные ассоциации, наполняя собственным смыслом.
Я их называю Виртуальными шаблонами понятий. Это — несмотря на то, что философия основывается на логике — отражении реально наблюдаемых закономерностей.
В чем это конкретно проявляется?
Как-то в универе у меня подошла очередь осваивать философию. Почти сразу, как только препод заговорил и понес первые же философские истины, внезапно оказалось, что я очень со многим не согласен, что на эти вещи у меня, оказывается, есть собственное вполне определенное мнение (это было как открытие потому, что раньше никогда специально не задумывался о таких вещах).
Это было настолько удивительное и захватывающее впечатление, что я принялся по горячим следам писать комментарии.
Такого никогда не случалось при изучении всех остальных предметов, где речь шла о вполне конкретных вещах, которые всегда можно было пощупать, измерить, убедиться в их вполне определенных качествах, что и делалось на лабораторных занятиях.
Стоит только начать рассуждать о таких предметах как Любовь, Смысл жизни, Бог,Магия и т.п. как оказывается, что сколько собеседников, столько и собственных мнений, если только эти собеседники вообще раньше хоть немного и хотя бы вскользь задумывались об этом.
Казалось бы, какие проблемы?
Нужно только взять и хорошенько все обсудить, выработать общие представления.
Но как раз этого и не получается.
Прошли тысячи лет, но не только каждая из существующих религий предлагает свой взгляд на мир и свои рецепты, не совместимые с тем, что категорически утверждаются, но в рамках каждой из них не прекращаются споры о самой сути представлений и толкований этих представлений.
Вообще слово «толкование» очень распространено в контексте религиозных представлений и само по себе уже говорит о попытках личностной интерпретации недоопределенных понятий с целью заполнить нишу неопределенности.
Наука претендует на описание реальности, которое вне зависимости от того, кто его использует, получит декларируемые, предсказанные результаты для строго определенных условий использования этих описаний и такое назначение и свойства являются главным подтверждением истинности научных сведений.
Точное определение границ использования является чрезвычайно важным условием и об этом часто забывают не только мистики, но и сами ученые: не может считаться достоверным и дееспособным любое описание, если оно точно не ограничено областью своего использования.
Так, законы Ньютона ограничены точностью использования, определяемой относительными скоростями рассматриваемых тел: чем выше требуемая точность, тем меньшими такими скоростями они должны обладать для корректного применения этих законов.
И тогда все эти законы становятся принципиально не опровергаемыми, потому, что они — всего лишь описывают то, что на самом деле происходит в реальности при данных условиях (ограничениях).
Точно так же и теория относительности и квантовая механика не могут быть опровергнуты потому, что каждая их этих систем описания предназначена только для своих специфических границ использования и в этих границах всегда выполняются их соотношения.
Но! в качестве критерия достоверности описаний необходима принципиальная возможность опровержения: если можно придумать опыт, который способен в случае недостоверности описаний это показать, то такое описание в принципе можно проверить.
Научными принято считать только те описания, которые принципиально могут быть опровергнуты каким-то мыслимым опытом.
Если такой опыт ставится и описание оказывается верным, оно продолжает иметь право на существование в качестве научного описания. Существование Бога (и других мистических понятий) не может быть ничем опровергнуто, не может быть проверено и поэтому не может быть предметом рассмотрения науки.
С этих позиций познание настолько же бесконечно, насколько бесконечны возможные границы условий применимости описаний. А это — довольно неопределенно. На этой неопределенности базируется философия субъективизма, которая утверждает, что все сущее представлено в воображении (неважно кого и как организованном).
В статье «Яйцо или курица» в противовес такому конечному аргументу приводится один, но сильный довод.
Пусть будет так, но это в познании не меняет для нас ничего по одной реально существующей причине: вселенная демонстрирует нам удивительную стабильность своих первоосновных свойств, неких мировых констант, из которых вытекают все другие закономерности и явления.
Все способы отследить эти константы прямо или косвенно, в самых разных своих проявлениях, с предельно достигаемой точностью все новых экспериментов, показывают их незыблемость.
Именно поэтому на химических заводах по отработанной методике всегда получается аспирин, а не фиг знает что, именно поэтому такая сложная система как человеческий организм, рассчитанная на очень узкий диапазон стабильности внешних и внутренних условий продолжает функционировать, в то время как самые незначительные непостоянства констант взаимодействий сделали бы существование жизни невозможной.
Если бы не эта незыблемая стабильность, то не применим был бы научный метод (если предположить в допущении всеобщей субъективности, что мы сами все же существуем).
Общение между людьми возможно потому, что многие личные навыки взаимодействия с миром позволяют взаимодействовать и с другими людьми — как частью этого мира, и, наблюдая последствия своих контактов с реальностью и внешние проявления контактов других людей с той же реальностью, мы строим субъективные модели как собственного поведения так и поведения других людей, в которых оказывается, что не только мы умеем обращаться с таким-то предметом, но это примерно так же способны делать и другие.
Таким образом, наше общение, фактически, происходит через модели элементов реальности, наши представления о реальности. И это общение настолько же взаимопонимаемо, насколько стабильны и отклики свойств реальности в наших моделях.
При этом совершенно не имеет значение, в виде чего конкретно представлены эти личные модели (я могу воспринимать зеленый цвет в виде совершенно другой совокупности возбуждений нейронных сетей, чем другой человек, и это в самом деле так: у каждого свои специфические модели).
На стабильности проявления реальности, на неизменности их воздействия на наши органы чувств (а точнее на стабильности отношений этих воздействий между собой, а не абсолютности их интенсивности) основана возможность познания мира и объективизация (описание) результатов личного познания.
Научный же метод всего лишь предлагает наиболее эффективные способы осуществления этого процесса: понятно, что способы познания мира ребенка еще очень несовершенны и его личный жизненный опыт в этих способах познания не идет ни в какое сравнение с опытом матерого ученого.
Хотя и ребенок и ученый на равных приобретают знания о мире, с которым лично соприкасаются. И потому, в отличие от внешне получаемых от кого-то сведений, знаниями становится только то, что познано на личном опыте.
И нет ученого, который имел бы «знания», с которыми он сам бы лично не соприкасался в их проявлениях в реальности, поэтому важно, чтобы в науке (а носителем науки как языка описания мира является только конкретный человек) сведения, полученные даже от самого авторитетного источника, проверялись личным опытом познания.
Давно существует феномен коллективного опыта познания, воплощающего коллективное знание (межличностную его составляющую), полученное совместно и независимо от местонахождения участников.
Процесс формирования такого коллективного опыта сродни процессу формирования личного опыта каждого человека в отдельности (и, естественно, локализуется в каждом из участников, а не в некоей мистической ноосфере, существующей сама по себе).
Для исследования больших проблем, непосильных для одного, создаются коллективы официально сформированные (или неофициальные децентрализованные) и тогда они особенно напоминают то, как взаимодействуют отдельные модели личностей в мозгу, специализированные для разных условий.
Системы коммуникабельности как никогда ранее сегодня способствуют такому коллективному совместному творчеству.
Как, впрочем, способствуют и сближению взаимопониманий самых разных людей, чему препятствует только слишком различная компетентность, слишком различный опыт познания отдельных индивидуумов и, самое главное, основы личного мировоззрения.
Прозвучало немало интригующих утверждений, что в науке успешно обкатаны методы получения достоверных знаний. Была даже дана ссылка на статьи, в которых эти методы описаны и подробно разбираются. Но прочитать и понять — далеко не одно и то же хотя бы потому, что понять — предполагает и получение собственного опыта этого понимания. И в самом деле, общение на форумах показывает, что далеко не так просто проникнуться принципами научной методологии. И практически всегда все рассматривается в контексте противопоставлений науки и мистики или их методов познания.
Вопрос так не стоит потому, что мистические понятия не являются предметом науки, они — не сопоставимы с наукой и, кроме того, мистические представления всегда предшествуют научным, что выражается в творчестве (даже «научном») и что обосновано и показано в Мистика и наука.
А собственно мистического метода познания не существует вообще (что легко выясняется при любой попытке конкретно описать такой метод, способный приносить достоверные знания — как средство уверенного прогнозирования событий, на котором можно надежно строить поведение).
Конфликтуют не мистика с наукой, а конкретные интересы тех, кто воплощает науку или мистику в авторитарных представлениях.
Теперь опишем самые характерные методы достоверного познания жизни, составляющие методологию науки, или систему методов в их взаимосвязи (подробнее — в Ортодоксальная наука).
Эта методология основывается на аксиоме, что в определенных условиях конкретный процесс будет обязательно воспроизводимым (т.е. если только свойства этого процесса, исходные воздействующие факторы, ограничены рамками выбранных условий).
Другими словами, в пробирке, при данной температуре, радиации и тяготении, два вещества всегда будут приводить за определенное время к определенному результату, если только нет чего-то, что сможет повлиять извне.
Важно, что это определение научной методологии не зависит от решения вопроса субъективности или объективности мира.
Просто весь опыт наблюдений показывает, что эта воспроизводимость всегда строго соблюдается, иначе невозможно было бы существование жизни на Земле (биохимические системы — очень тонко сбалансированные системы нескончаемых цепочек реакций).
Поэтому очень уверенно можно говорить о такой вот базовой аксиоме науки.
В голове ученого каждая предметная область науки основывается на опыте чужом и своем о всегда эмпирически подтверждаемом наборе исходных представлений — (аксиом), в которых элементы личного опыта отражают связи наблюдаемых явлений в личной интерпретации.
Поэтому для передачи другим научных представлений нужно суметь однозначно передать начальную совокупность аксиом, оформить сами представления в одинаково всеми понимаемых терминах (что предполагает их строгую однозначность определений) языка науки и дополнительно определить для каких именно условий предназначены эти представления — т.е. определить границы их использования -абстракции.
Полученные другим исследователем сведения могут быть им проверены в рамках описанных в переданной методике условий, и тогда в голове сформируются личные представления, личный жизненный опыт, касающийся этой части реальности, положительный — в случае подтверждения или отрицательный (два полюса отношения характеризуют базовую обратную связь в адаптивной функции личностного распознавания).
Соответствие реальности мыслимым абстракциям на практике проверяется только в строго заданных границах, определяющих эти абстракции. И тогда закон Ньютона, несмотря на существование СТО, окажется очень полезным и нисколько не противоречит самой теории относительности.
Закон природы (естественно, закон — выражен условной абстракцией) имеет смысл, только если определены границы его использования. Примерно так же как слово приобретает смысл только в границах обсуждаемого, в контексте сказанного.
Но законы природы не возникают в голове исследователя сами по себе.
Он поначалу даже не подозревает о них, а лишь только начинает интересоваться видимым проявлением реальности и, в условиях недостаточно определенных представлений (значит, по ранее предложенному определению, — пока мистических представлений), пытается делать правдоподобные, логичные предположения (а логика всегда — есть отражение уже известных законов природы, если это не логика субъективного).
Получилось что-то, что пока еще не наука, но то, без чего наука существовать не может. Именно с этого момента представления могут составить фанатичную веру и стать идеей фикс.
Или же, в ходе корректного следования принципам научной методологии, будут выбраны наиболее правдоподобные из вариантов предположений для дальнейшего исследования и экспериментальной проверки их соответствия реальности.
Принятые же безусловно на веру предположения не вызывают более сомнений, не подвергаются ни какой проверке и составляют основу для мистического использования.
В качестве исходных предположений или предположительных вариантов описаний выступают гипотезы, которые могут основываться на некоторых совершенно произвольных начальных утверждениях — постулатах.
Гипотезы являются результатом творчества, часто оперирующего недоопределенными понятиями — фактически мистическими понятиями, не ограниченными строгими рамками научной методологии.
Но научный подход предлагает методы отбора этих гипотез, отсеивающие ошибочные и сужающие поле возможных вариантов (которое может быть бесконечно) с помощью различных принципов, например, «Бритвы Оккама».
Прогнозируемые следствия этих предположений не маловероятно способны противоречить хорошо изученному ранее, что явилось бы скорее критерием малой вероятности истинности предположения.
Только достаточно веские основания (большая важность) могут принуждать перепроверить хорошо многими изученное в соответствии с научным методом без ущерба для познания, — в этом и есть его основное преимущество.
Достоверность обобщений и предположений проверяется экспериментально как прогноз соответствия реальности.
При этом всегда должна быть такая методика эксперимента, которая позволяла бы опровергнуть предположение в случае его ошибочности. Именно такие эксперименты и являются наиболее корректной проверкой.
Если принципиально невозможно придумать такого опровергающего эксперимента, то предположение не может исследоваться в рамках научного метода познания.
Результатом использования научного метода должно стать поддающиеся описанию (формализации) утверждение или система утверждений, основанная на достоверных эмпирических данных (аксиомах), которая описывает взаимосвязь явлений с возможностью реальных прогнозов состояний этой взаимосвязи в строго определенных рамках условий.
Отсутствие любой составляющей такого описания делает его не научным. Так, если есть утверждение, но не определены условия его применения, то это — не научное утверждение и его невозможно корректно использовать на практике, хотя в определенных случаях оно может давать удовлетворительные результаты.
Научная методология, в отличие от методик проведения конкретных экспериментов, это — не система уравнений или строгих правил, в которые можно подставить данные и автоматически вынести суждение об их достоверности.
Это — лишь описание поддающейся языковой интерпретации части жизненного опыта, искусство конкретного ученого, который может быть с разной эффективностью и понятностью описан как и любой профессиональный опыт, но не может быть полностью строго формализован. Знания не поддаются строгому описанию (см.Теорема Гёделя о неполноте).
С самого своего возникновения новый организм начинает познание мира методами, проверенными эволюцией от простейших, динозановров и питекантропов, повторяя эти методы последовательно в своем развитии, но применительно к текущим условиям.
Для существующих условий и существующего тела, у человека нет ничего лучше.
Но для человека характерна способность не удовлетворяться существующим, а резко менять условия и даже возможности своего тела, дополняя его техническими дополнениями и усилениями функциональности.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ ПО ССЫЛКЕ)
Источник: scorcher.ru
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ СТАТЬИ:
ЛЮДИ СО СТАРЫМ СОЗНАНИЕМ НЕ ВЫЖИВУТ В НОВЫХ УСЛОВИЯХ….
ПЕРЕСТРАИВАЕМСЯ!
ТРЁХМЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК, ПОМНИ СУДЬБУ ДИНОЗАВРОВ!