Инерция мышления.
Начнём с самого очевидного для нас явления «инерции мышления». Об инерции мышления мы говорим в случае обнаружения несоответствия нашего мышления о действительности самой действительности, где под действительностью я понимаю как субъективную, так и объективную действительности. Т.е., при таком понимании действительности, совершенно неважно, собственными ли глазами увидел Этвеш (или Ньютон) явление эквивалентности гравитационной и инертной масс, или уверовал в это, ссылаясь на повторимость опыта и авторитет экспериментаторов (А. Эйнштейн).
Как, впрочем, и наоборот. Для Ньютона действительностью был переход «основных элементов» (земли и воды) друг в друга, так как Роберт Бойль убедил его ссылкой на опыт.
Итак, инерция мышления – свойство мышления оставаться прежним, в то время как действительность, которую оно отражает, изменилась.
Здесь важно подчеркнуть три факта:
1. Во-первых, очевидно, что поскольку действительность не только определяет, формирует мышление, но и порождает его из себя, то, безусловно, действительность воздействует на мышление.
2. Во-вторых, обратим внимание на саму возможность мышления оставаться прежним, когда действительность, которую оно отражает, стала иной. Но если действительность воздействует на мышление, определяя и формируя последнее, то факт того, что мышление осталось прежним при изменившейся действительности, говорит о существовании относительной независимости мышления как отражения действительности, от самой действительности.
Т.е., можно утверждать, что инерция мышления существует благодаря этой независимости, ибо в отсутствие таковой мышление должно было измениться одновременно с изменяющейся действительностью.
3. В-третьих, важен факт обнаружения самой инерции мышления. Очевидно, что рост несоответствия мышления действительности приводит к росту возникающих трудностей, осложнений в существовании человека, вплоть до его гибели, чему он, естественно, начинает сопротивляться, прилагая всё больше усилий до тех пор, пока не заметит своей инерции мышления.
Т.е., когда наступает момент рефлексии изменения мышления, изменения, ведущего к резкому уменьшению усилий существования (отсюда, например, принцип простоты в науке).
Часто применяемое наряду с выражением «преодоление инерции» выражение «логика стереотипов мышления», с одной стороны, и озабоченность разбродом мыслей и идейными шатаниями граждан нашего общества в сочетании с требованием создать новую инерцию мышления – с другой, подсказывают нам, что под инерцией мышления имем ввиду определённый комплекс идей, мыслей, справедливость, полезность которых не подвергались бы сомнению со стороны большинства граждан общества.
Можно ли подобный комплекс идей назвать инерцией мышления?
Взглянем на историю науки.
К примеру, на историю возникновения и существования ньютоновской парадигмы (в науке – парадигма, собственно, и есть комплекс идей) силы тяготения. «В дни своего рождения закон подтверждался далеко не в той норме, которая приличествует всемирному закону. Как отмечает Е. Вигнер, относительная ошибка составляла тогда 1/25. Отказывалась повиноваться, например, Луна, упорствуя занять то место, которое ей приготовил И.Ньютон… Обескураживали и другие факты…
И.Ньютон не захотел тогда публиковать своё открытие. Прошло 16 лет, прежде чем ему стало известно, что радиус Земли измерен неверно. Уточнённые же величины убеждали в справедливости его закона. Прошло ещё 4 года, появились новые сведения. И лишь тогда, окончательно убедившись, что ошибки нет, И.Ньютон заявил об открытии,»- пишет А. Сухотин (Сухотин А.К. Превратности научных идей. М., 1991. С. 255). Это, так сказать, описание роста субъективной уверенности в правильности закона тяготения, в том, что этот закон – правилен и будущие открытия его не сокрушат.
Является ли уверенность в области чувств или убеждённость в области разума – началом инерции? Нет. Убеждённость или сомнение – это величины степени действительности того или иного явления.
Далее. Поначалу закон всемирного тяготения встретил яростное сопротивление картезианцев, которые искали механизм гравитации, а не определяющие явление причины. Кроме того, оставались необъяснимые законом отклонения движений объектов. Поэтому появилось множество «модификаций» закона Ньютона. Но… Со временем учёные (также, как вначале и Ньютон) убеждались, что именно данный закон способен вскрыть ошибки наблюдений, подсказать существование и место неоткрытой ещё планеты и т.д.
Со временем успехи астрономии, достигнутые путём применения закона тяготения стали настолько огромны, что астрономам казалось, будто они, используя своё аналитическое мастерство и закон всемирного тяготения И. Ньютона , способны объяснить все движения в Солнечной системе.
И когда в 1853 – 1857 гг. Адамс показал, что Лаплас ошибся в своих расчётах и возмущениями удаётся объяснить лишь половину наблюдаемого векового ускорения Луны, расчёты Лапласа в 1787 г. так и продолжали едё долгое время оставаться примером величайшего триумфа ньютоновской теории.
Отдельные аномалии в движении небесных тел уже не могли поколебать авторитет закона всемирного тяготения И. Ньютона. Теория соединяя в себе столь многочисленные взаимосвязанные астрономические явления, подтвердила свою правильность в столь разнообразных случаях,, что отдельные необъяснимые с её точки зрения феномены уже не могли поколебать её основы, т.е не могли подвигнуть мышление учёных на её изменение.
Будем говорить, что инерция теории тяготения И. Ньютона:
а) возросла, т.к. возросло множество явлений, объясняемых ею. Т.е. инерция теории возросла не от уверенности или убеждённости в её правильности, а от количества фактов, ею объясняемых (убеждённость, уверенность, скорее, следствия этого роста – по крайней мере, для истинного учёного), т.к. именно объёмом объясняемых этой теорией фактов оперирует учёный, защищающий эту теорию, и учёный, пытающийся её опровергнуть;
б) не есть только объём фактов, которые объясняет теория ( здесь объём фактов и теория выглядят отдельно стоящими друг от друга). Скорее, инерция теории – это стереотип мышления как то видно на примере истории интерпретаций обнаруженного Леверье смещения перигелия Меркурия. Так, чтобы объяснить это смещение, учёные использовали разные испробованные ранее способы совмещения сущности (закон тяготения) с явлением. Т.е. мышление следует проторенным путём:
-смещение перигелия означает воздействие на Меркурий определённой массы.
Откуда её взять?
1. Увеличить («уточнить») на 10% массу Венеры? Но тогда это должно привести к дополнительным возмущениям движения Земли!
2. Объявить о существовании новой планеты – Вулкана? В истории астрономии это не раз «спасало» закон тяготения И. Ньютона!..
3. Если попытки отыскать Вулкан напрасны, то можно «заменить» одну планету астероидами или околосолнечным веществом, ответственным за явление зодиакального света.
4. Если всё равно не сходится, тогда можно увеличить интеллектуальные усилия, пытаясь «модифицировать», «уточнить» закон тяготения И.Ньютона путём усложнения формулы.
Но ничего не помогало. Действительность восстала против её отождествления с ньютоновским миром! Чего же проще – изменить представление о самих основах тяготения! Что этому служит помехой? А помехой тому служит факт глубокой взаимосвязи, взаимовывода понятий, по-прежнему, весьма точно отражающих движение многочисленных и разных тел Солнечной системы.
Т.е. инерция теории тяготения И.Ньютона стала столь огромной, что преодолеть её оказалось возможным при помощи не меньшей инерции развивающейся теоретической физики, причём, таким образом, что теория тяготения И.Ньютона осталась верной, как краевое, частное решение уравнений ОТО А. Эйнштейна.
Гораздо более печальная участь постигла в своё время теорию теплорода (флогинстона). Рождённая на основании опытов, казавшихся в то далёкое время правильно поставленными, она опиралась на тот же философский закон сохранения субстанции (ex nihilo…) – раз нечто имеет свойство сохранять само себя, следовательно, это нечто – суть субстанция, именованная «теплород»…
«Понятие флогинстона (теплорода) вошло в научный лексикон в ХУII веке, когда немецкий химик И. Бехер заявил, что в составе тел, кроме воздуха и воды, наличествует по крайней мере ещё три сущности: плавкость, летучесть и субстанция, расположенная к горению.
Так родился теплород. А в начале следующего столетия стараниями немецкого же химика Г. Шталя и других появился и его теоретический рисунок,»- пишет А. Сухотин (Сухотин А.К. Там же. С. 228). Явившись, как субстанция, теплород оброс мощной теоретической моделью. Он привлекался для объяснения многих явлений: нагревания и охлаждения, плавления и испарения.
Опираясь на теорию теплорода, естествоиспытатели смогли разграничить такие явления, как «температура» и «количество тепла», утвердить новые понятия – «теплоёмкость», «коэффициент теплоотдачи», «теплопроводность».
Опираясь на учение о теплороде, французский исследователь С. Карно в самом начале ХIХ столетия ещё до публикаций Р. Майера, Д. Джоуля, Г. Гельмгольца, фактически, подошёл к идеям сохранения и превращения энергии. «Рождение» водорода в колбе Кавендиша, как, впрочем, и кислорода (Д. Пристли), состоялось при помощи теории теплорода. Можно ли было отбросить подобную теорию сразу же после того, как Румфорт весомо и наглядно показал, что при сверлении пушечных стволов запас тепла оказался неистощимым?
Другими словами, Румфорт доказал отсутствие закона сохранения теплорода-субстанции! Главный пункт теории теплорода был, фактически, опровергнут, но теория продолжала существовать ещё некоторое время, несмотря на бесплодность попыток обнаружить влияние тепла на вес тела, несмотря на открытие того же кислорода!.. Вплоть до утверждения в науке теории молекулярного строения вещества… В чём причина столь странного «упрямства»? В том, что следствия теории служат самооправданием, поддержкой для причин (самой теории, самого закона), объясняющих совокупность следствий.
Инерция мышления, таким образом, здесь выступает в образе действия понятий «ньютоновского» или «бехеровского» миров друг на друга – когда понятия без усилий вытекают друг из друга.
Новое понятие либо должно безболезненно без усилий войти в этот круг, либо воспротивиться, быть отвергнутым или изменённым, или само разрушить этот круг (может, правда, случиться и так, что новое понятие долгое время будет оставаться необъяснимым феноменом, существующим наряду с теорией, но не объяснимым ею (до будущих, так сказать, времён)).
«Действует своего рода «закон сохранения невежества,- пишет Сухотин А.К. (Сухотин А.К. Там же. С. 243).- Он выражает инерцию мышления и восходит, видимо, к биологическому принципу наименьшей траты энергии или принципу целесообразности: организм стремится расходовать минимум усилий, необходимых и достаточных для получения какого- либо жизненно важного результата.
Подобно этому действует исследователь, когда перед ним встаёт познавательная задача (объяснение новых фактов, отыскание причин явления, закона и т.п.), он вначале ищет решение на основе имеющейся теории, применяя уже известные методы. Если это не удаётся, учёный, спасая теорию, пытается внести в неё дополнения, присоединить новые элементы, даже видоизменить. Если же и на этот раз ответ не получается, то приходится менять теорию, отправляя её на слом».
Выводы:
1. Инерция мышления существует благодаря относительной независимости мышления от действительности, которую оно отражает.
Это – весьма общая, отдалённая причина существования инерции (т.е. она объясняет не только существование инерции).
Тем не менее можно утверждать, что инерция мышления зависит, прежде всего, от самого мышления субъекта (= индивидуума, научной школы и т.д.), а уж потом – от «всего социума», хотя и от социума тоже. Т.е. причина инерции объекта – в самом объекте.
2. Инерция мышления зависит как от объёма фактов, которым мышление оперирует, так и от упорядоченности взаимообусловленных теорией фактов (от их организации, и от структуры теории).
3. Поскольку мышление, как явление природы, существует лишь как процесс, то инерция мышления должна представлять собой не просто упорядоченность взаимообусловленных теорией фактов, но замкнутую своей взаимообусловленностью, процессуальную систему (от теории – к фактам, от фактов – к теории).
4. Инерция определяется взаимодействием понятий между собой.
Инерция мышления возникает как самосогласованное взаимодействие имеющихся в наличии на определённый момент времени понятий, наиболее адекватно отражающих взаимодействие человека и действительности, его окружающей (момент равновесия теоретической схемы и отражения действительности (фактов)).
В зависимости от степени адекватности происходит разделение понятий, способных самосогласовываться на данной теоретической основе, и понятий, не способных на подобное самосогласование…
Взаимодействие системы самосогласованных понятий с понятиями второго типа и вновь возникающими в процессе познания понятиями можно определить, как взаимное изменение смыслов: чем меньше при таком взаимодействии изменение понятий или систем понятий, тем инерционней соответствующие понятия или системы понятий.
Замечу: включение в систему понятий новых понятий с насильственно изменённым смыслом, однако, не увеличивает инертность системы, порождая в ней напряжённости, разрыхляющие систему, уменьшающие её упорядоченность, прочность, монолитность.
Но насильственный процесс присоединения новых понятий позволяет системе понятий некоторое время оставаться неизменной, несмотря на изменение действительности. Отсюда:
5. Наблюдается факт запаздывания изменения мышления от изменения действительности.
источник публикации:
http://phenomen.ru/forum/index.php?showtopic=1035&mode=linear
****
Спасибо, Светлана. Интересно, хотя на первый взгляд трудноусвояемо(пардон за каламбур). Инерция как обьект филисофии! Удивительно, смело, ново, интересно. Инерция мышления — филосовская формулировка… )))))) Где то между сердцем и разумом у меня застряло. Торкнуло, что называется. Спасибо, Мастер!!!